Inga Khar

Путешествия во снах, или с чего всё началось.

Мой мир лежит за гранями Луны,
Через врата надменной, дивной ночи,
Лишь радугой незримые мосты
Соединяют небеса пророчеств.

Мой мир, ушедший в тающий Завет,
Древней, чем время, что летит стрелой незримой,
Чрез океаны вод и древних крепостей,
Сияет он с небес звездою негасимой...

Он знает много, видел, всё что мог:
Падение империй, взлёт и Воскрешение,
Неумолимый приговора рок - и взгляд богов
Застыл в недоумении...

Застывшие, забытые, Они,
Глядят оттуда, из глубин веков взывая,
К грядущим нам - их воплощенья дум,
Их сон и песнь, что все звучит струной, не умолкая...

Струна - Вселенной лишь игра ума,
Но сколько вод рождает чистым вдохновеньем,
Мгновения - для них, для нас - века,
И прах, рассыпанный по камням преткновенья.

Все, что когда-то было не в чести,
Сегодня воскресает из миров забвения,
И собирают камни, Древние они,
И обнимают нас своим благословением.

Приходит время - собирать, и время - обнимать,
И время - уклонятся о объятий,
И лишь звучит святой Еккслезиаст
Как знак миров грядущее разъятие.

* * *

...А начиналось всё... Вот выдалась свободная минутка. Последнее время не писалось и не сочинялось, реал грузит, неимоверно. Неимоверно то, что издавна мне приходится жить в нескольких мирах одновременно и контролировать всё в режиме реального времени и сознания, а это сложно. Сложно, потому что бываю за одну ночь в нескольких измерениях, разделённых между собой столетиями и даже тысячелетиями. Иногда это исторические периоды, а иногда - параллельные реальности нынешней. А утром - бегом на работу и не дай Бог - опоздать, это будет вынос мозга на всю неделю. Но надо отдать должное такому режиму - научилась всё же не опаздывать. Время не любит, когда им пренебрегают, ибо время - это живая субстанция, скажу более - разумная. Почитайте "Алису в стране чудес", там об этом сказано чётко и ясно. Время - это тоже Бог. Но самое преотвратное - никогда не подгадаешь, когда тебя понесет путешествовать по мирам, это случается совсем спонтанно и не всегда в канун долгожданных выходных. Что б вам было понятно - мне снятся СНЫ. Нет, не просто сны, а СНЫ, в которых я вижу прошлое, настоящее и будущее, СНЫ - способные изменять и меня, и то, что происходит вокруг, влияя на реальность, и что самое интересное - на будущее. И так у меня с самого детства.

Нет, сильно странным ребёнком я не была, меня любили, были подружки, с мальчишками дрались... Всё как у всех, но немного не так. Я всегда воображала, что я - это совсем не я, вернее, я не там нахожусь, где бы мне следовало. Да, я любила своих родителей, не вопрос, и они - меня. Но... что-то во всём этом было для меня диковинным. Нет не родители. Сам социум, в котором я варилась, крутилась, вертелась, был для меня странен. И мне всегда хотелось от этого социума куда-нибудь, мягко говоря, свалить.

Особенно такие вот мысли одолевали меня летом, когда я выходила на балкон прохладным вечером после жаркого и хлопотного дня, проведенного в погонях за дворовыми котами и собаками, убеганиями от мальчишек и от наших соседских дедушек и бабушек, грозящихся оторвать мне руки, ноги и голову за помятые цветы на клумбах, разбитые стёкла в подъезде, и как загипнотизированная, смотрела не мигая, на звездное небо, пытаясь проникнуть своим детским разумом в далёкие, неведомые мне космические миры… Какие они?... Какая там жизнь?... А как там на Луне? И можно ли там прыгать как на батуте и кувыркаться? А живут ли на других планетах люди?...И как можно с ними познакомиться?...И что будет, если поменять местами Луну и Солнце? И что будет, если к нам на балкон прилетят инопланетяне, и вообще, какие они?... Эти самые инопланетяне?... Такие же красивые, как Янык и четыре танкиста и собака? Или такие же красивые как Штирлиц? Почему-то я сразу подумала, что инопланетяне должны быть красивыми, и точка! А Ирка с 12-й квартиры сказала, что красота - понятие растяжимое, и возможно, инопланетяне похожи на тумбочку с кривыми ручками, что впрочем, у них это может быть эталоном красоты, а я сказала, что нет: все инопланетяне такие же красивые как Янык, четыре танкиста и собака, Штирлиц и Витька Погорелов с младшей группы детсада в одном лице... А дядя Игорь, Иркин папаша и наш сосед всегда добавлял: "Да! Все инопланетяне похожи на Танк-Т34 с тумбочкой на борту и так же гадят мимо горшка как мой Витька Погорелов с младшей группы детсада в одном лице", и при этом гомерически ржал на весь подъезд. А мне было обидно, но интересно, будут ли инопланетяне, если прилетят, дразнить меня "жиртрестом", как наши пацаны? Мне надо худеть, что бы слетать в космос? Или может и так прокатит?...

А потом, будучи уже по-старше, приставала к папе с вопросом: "Ну папа, ну скажи, а что нужно, что бы стать космонавтом и полетать хотя бы вокруг Земли, не говоря уже за другие планеты?" На что папа начинал с умным видом и глубокомысленно рассказывать мне, что нужно оччеень-приоччень много знать, а мама из кухни кричала, что прежде всего космонавты много не едят пирожков, пирожных, мороженных и не жрут сладкой ваты килограммами, учатся в школе на одни пятерки, не лентяйничают весь день на балконе и всегда убирают за собой свои тетради и учебники, и не получают двоек по математике и неуд по поведению за хулиганство.

Это она тогда про ту драку в третьем классе, когда я тайком, от родителей, принесла из дома в школу книжку "Три мушкетёра" и мы с подружкой Виточкой, будучи влюбленными, не только в Яныка, четырёх танкистов и Штирлица, а еще - в Атоса и Арамиса, а я - в д`Артаньяна ну и за компанию - в Портоса (которого мне всегда почему-то было жалко: из наших девчонок в классе ну никто не хотел влюбляться в оного, из-за этого у нас вся игра сбивалась) читали её на уроке математики и хитро шушукаясь, корчили рожи пацанам на передней парте. А сидела я всегда на последней, в крайнем ряду, так как была самая толстенькая в классе и большая, за что мальчишки надо мной всегда издевались, обзывая «жиртрестом», а я их лупила на переменах и после школы, проделывая им вдвоём с подружкой Виточкой всякие пакости, а они - нам.

Вот и на этот раз так и случилось. Учительница тогда так и не заметила, что не все, старательно пыхтя, выводили цифры и решали задачки про яблоки и прочие овощи и фрукты, про какое-то сено с каким-то колхозным навозом.Что кое кто был сильно занят, и не просто абы чем: две красавицы на задней парте прогуливались в своих мечтаних с мушкетёрами короля да по городу Парижу, да еще и в 17 веке, да еще и с бриллиантовыми подвесками самой королевы Франции. О как! Кому - навоз, а кому - Париж! Нет, тогдашний советский социум был явно - не моя тема. И всё бы прокатило, если бы в момент звонка, когда уже закончилось это "колхозно-математическое" мудилово, наш Санька Остапенко, самое мелкое, мерзкое, противное, но шибко шустрое, как комар в июле, существо не вырвал у меня из рук моего Дюма и не забросил его в противоположный угол класса под гогот и свист всего собрания наших лоботрясов.
В общем, школьное ведро, полное воды из ржавого крана девчячичного туалета и приготовленное нашей старостой - примерной отличницей Людочкой для уборки класса (а на переменках мы протирали полы в классе сами), оказалось вылитым на Сашкину голову. Половая тряпка - в его же портфеле вперемежку со всем содержимым, включая бутерброды и спортивную форму.

Виточке досталось мало, да практически ничего. Она была девочкой, что называется из "приличной семьи", где папа был крутым партийным начальником, а бабушка - секретарь горкома. Таких родителей не принято было вызывать в школу. Поэтому Виточку объявили больной, и на две недели Виточка исчезла из объектива кинокамер всего педсовета школы.

Я же сорвала Гран-При по полной программе, что называется - под первое число. Первого в понедельник начала, и седьмого в воскресенье закончила. У нас в семье было попроще. Во-первых, без спроса взяла книгу и понесла её в школу, во-вторых, по математике с первого класса - одни двойки "да трояки!" (как кричала тогда мама), а тут еще и "Три мушкетера", и читала на уроке, и как выяснилось тогда: полное отсутствие в моих тетрадях по математике домашних заданий ровно с того момента, как у нас в доме появились эти вожделенные "Три мушкетёра". И ко всему прочему, как оказалось, я уже две недели не посещала занятия по фортепиано, что явилось причиной визита к нам домой, как раз в разгар всего этого кордебалета, моей учительницы по музыке. Как показало "вскрытие" (любимое ментовское выражение моего папы), самое тупое дитЁ, какого свет еще не видывал, вместо того, что бы идти на музыку на 15.00, плавно сворачивало в парк. Сначала оно тратило все деньги на карусели и пирожки с мясом, что бы кормить себя и тамошних котов (это меня сдали с потрохами работники каруселей, стукачи...), а потом садилось уютно на лавочке и читало эти самые злосчастные "Три мушкетёра", пока длился урок по музыке. Потом приходило домой, закрывалось в спальне, плавно навешивая лапши на уши своим легковерным, но вечно занятым родителям, и продолжало фантастические променады по окрестностям Парижа в компании подвыпивших мушкетёров, попутно мечтая появиться во Франции в 17 веке в джинсах-клёш, купленных на рынке у цыган из-под полы, в босоножках на здоровенной платформе с вот-такенными каблуками (как тогда в 70-е было модно) и на крутом мотике "Ява", какой был у нашего местного бандита и фарцовщика, здорового патлатого Сереги по кличке "Белый".

Мама кричала на меня, потом на папу, зачем он принёс эту книгу в наш дом! Папа кричал на маму, что он работает, не покладая рук, что бы обеспечить семью, а особенно эту тупую лоботряску (тыча в мою сторону ремнём), в жизни всем необходимым, и что это мамина задача за мной следить, что бы я делала уроки и ходила на музыку, а не шлялась по парку с бродячими котами, а потом меня еще и милиция (это папины менты) вылавливала по парку и, в лице всей роты ППС, стаскивали с Чертового колеса! А книгу папа ДОСТАЛ по большому блату (как и всё тогда, доставалось) для себя, что бы хоть дома отдохнуть нормально, пока никого нет!

Я же в этот момент стояла в углу, калякая задумчиво шариковой ручкой каракули на новых, недавно поклеенных и тоже доставшихся папе по блату, финских светлых обоях, разочаровавшаяся окончательно в жизни и в этом, и без того подозрительном и совсем уж долбанном социуме, прокручивая в голове очередную мстю в следующий понедельник Саньке Остапенку. Во-первых - это мелкое и вечно вонючее ничтожество посягнуло на святое - моего любимого А. Дюма и моих "Мушкетёров"! Во-вторых - в ближайшие недели мне не только книги не видать но и телека, по которому, как раз, как на зло, в воскресение должны были показывать старый французский, любимый мной и такой невероятно долгожданный и красивый фильм про этих самых мушкетёров. А в-третьих, Санькина мамаша, пьяным перегаром, икая на весь педсовет, орала на меня на всю учительскую, что меня надо посадить в тюрьму с самыми закоренелыми преступниками и пьяницами. "Про закоренелых пьяниц - это наверное она о себе..." - подумала я тогда, представив, как я буду сидеть в одной тюрьме с этой вечно пьяной и вонючей страшной тёткой, которая наверняка храпит, когда спит, как и наш сосед дядька Колька по кличке "Бульдозер". Когда, летом, напившись пива, он дрыхнет на своём балконе, то его храп так слышно через дорогу в здании нашей милиции, что срабатывает автоматически сигнал милицейской тревоги.

Придя от этих мыслей совсем уж в чёрное и необратимое уныние, я мигом переключалась на свою коронную тему - мушкетёры (!), при этом вспоминая, какой упоительно галантный французский двор времен Людовика Тринадцатого, Королевы Анны Австрийской и мушкетёров был в книге и в моей голове, сравнивая оный с суровой реальностью, что сейчас меня окружала в лице разъярённых родителей, не мение разъярённых учителей и самое страшное - в морде разъярённой пьяной Сашкиной мамаши, с которой мне, по её словам, предстояло сидеть в тюрьме. Тут я, по своему, вечно любопытствующему обыкновению, как я некогда спрашивала о тонкостях полётов в космос, хотела поинтересоваться у папы, как у специалиста в юридических вопросах: с кем лучше сидеть в тюрьме, если придётся - с закоренелыми преступниками или закоренелыми пьяницами? Но спросить я так и не успела. Мой вопрос застыл в пространстве, во времени и по кругу лиц. Папа и мама вдруг увидели угол новеньких финских обоев, где я стояла наказанная, и что-то там тихо бурча себе под нос, калякала. Тут началась вторая часть Марлезонского, как сказал бы Дюма, балета.

В-четвёртых, меня заставили всю субботу и воскресенье восстанавливать в тетради по математике все домашние задания, коих накопилось за 2 недели не меряно. А в пятых - вот обидно, что все шишки свалились на мою голову, а Саньке даже тычка, даже подзатыльника не дали за то, что он посягнул на святое - Атоса, Портоса, Арамиса и д`Артаньяна... Да и Виточка тоже - отделалась лёгким испугом... А мне…?! Да что там…

В общем, исходя из всего случившегося, тогда и закралась в моей голове мысля: во-первых, вокруг всё какое-то мутное, и мне кто-то чего-то явно не договаривает за этот мир, во-вторых, никогда не связываться с пацанами, у которых мамаши... ну да ладно! А в третьих - будет возможность: либо свалю из этого мира куда-нить в другую часть земного шара (куда, я тогда не представляла), а если не удастся, то сделаю так, что бы этот безбожно мутный мирок, где тебя: постоянно обзывают «жиртрестом», наказывают за то, что ты дала по шее придурку, да еще грозятся посадить в тюрьму с самыми закоренелыми преступниками и пьяницами - плавно перешёл бы в небытие, ну или куда-нить исчез, или еще чего бы там с ним случилось так, втихаря, за между прочим... О перестройке и распаде тогдашнего союза в те годы даже и слыхом не слыхивали. Поэтому-то мне и было интересно: чего там во Вселенной? И как туда можно попасть? И что для этого нужно? А когда я поняла со временем, что нужно настолько много нереального, что - ого-го!!! Значит, где-то должен существовать план "Б", который мне просто необходимо или отыскать, или придумать.

Вот так я и занялась поисками иных миров. И они не преминули откликнуться на моё хливкое блеяние.

Первый сон, который мне с детства запал в душу, запомнился до мелочей: это как раз и были те самые мои любимые мушкетёры, которые мне вскоре, после родительского тычка, и приснились. А снилось мне огромное, прекрасное поле, ровное как плац в папиной милиции, где по праздникам маршировали все милиционеры и папин толстый начальник со своей овчаркой, которая всегда поднимала лапу и метила памятник на этом плацу "дяде Здержинскому", как я его всегда называла. На это поле в своём сне я и вышла из дремучего леса, перед этим перейдя небольшую реку-ручей, до смерти напугав какого-то оборванного, подвыпившего то ли рыбака, то ли местного бомжа, с перепугу перевернувшегося вместе с лодкой, едва меня завидев. Я просто сказала дяде громко и внятно - "Здрасте!!!", как меня учили мама и папа, всегда здороваться со старшими. Потому что если не здороваться со старшими, то я, по маминым понятиям, вырасту такая же толстая и тупая как наш сосед дядька Колька по кличке "Бульдозер", и буду так же храпеть на балконе, и меня будет так же с балкона забирать милиция и запирать в вытрезвитель, а потом "вешать на доску объявлений, на весь город, позоря моих родителей". Толком я не представляла до конца всей этой процедуры, но мне явно не хотелось "висеть на доске объявлений на весь город", вот я и расстаралась.

А вдали, на прекрасном поле паслись лошади, и ко мне шли, кто б вы думали? Да те самые мушкетёры: Атос, Партос, Арамис и д`Артаньян, весело над чем-то рыгоча. Я не помню, на каком языке мы с ними разговаривали, но я их понимала, а они – меня, что для меня было тогда, и вообще по жизни, немаловажно. Они были очень похожи на тех мушкетёров из старого французского кино, которое я безумно любила и раз по десять смотрела в кинотеатре. Меня взгромоздили на лошадь и мы поскакали в какой-то город. Все там было старинным, как в фильмах о средневековье, кои я любила смотреть по-многу и до дыр. Что мне интересно запомнилось из сна, так это невероятно узенькие улочки, островерхие крыши, замысловатые витые флюгера на них, везде повозки, люди одеты по моде средневековых миров, все чинно раскланивались друг с другом и с нами. Мне очень захотелось пить, и меня завели в ихнее кафе, наверное же – таверна. Я спросила, есть ли у них ситро или мороженное, но мороженного у них не было, а слово «ситро» вызвало у них недоумение. На что кто-то из мушкетеров сказал, что бы подали всем вина, а ребенку – компота. На том и порешили. А какой-то дядечка сказал, что у них мороженное едят только короли, королевы, принцы и принцессы. Теперь пришла моя очередь уставиться на него в недоумении (а я типа кто?). Нам на стол поставили поднос с какими-то булочками, пирожками и сладостями, что меня привело во сне в дикий восторг, в общем, всё было невероятно вкусно.

Затем появились еще какие-то разодетые то ли мушкетёры, то ли это были придворные (я видела их одеяния до мелочей). Они пришли в зал, где мы доедали булочки, и начали танцевать какой-то плавный и медленный танец. Доев последнее пирожное, я сказала: "Не, у нас так не танцуют...", - и начала их заставлять танцевать (как сейчас помню) под музыку Магомаева "Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала!" И интересно, что откуда-то и звучала эта песня. Отплясав со мной под Магомаева, придворные, запыхавшись и обмахиваясь ажурными платочками и веерами, стали разглядывать меня с большущим интересом, и задавать какие-то вопросы. Помню, во сне я стала рассказывать, что учусь в школе, в третьем классе, хожу в музыкальную школу. Что иногда дерусь с пацанами во вдоре, потому что они придурки. Нажаловалась им на Саньку Остапенко, на его мамашу, на то, что в классе чуть не порвали мою любимую книгу "Три мушкетёра", и я её защищала и получила за это от родителей втык, на что один из придворных, который был очень красиво одет в самом пышном парике и шляпе с пышным пером, погладил меня по голове, и, как Амаяк Акопян на Новогоднем Огоньке, показал фокус, вытянув из рукава огромное эскимо, угостив меня, сказал, что это мне за храбрость, и что скоро мои мучения закончатся, а мои недоброжелатели будут повержены, как враги короля! И что вскоре я получу невероятный подарок, но какой, это пока - тайна. А я сказала, что еще мечтаю стать космонавтом и летать в космос. Их заинтересовало выражение – «стать космонавтом и летать в космос», ну и тут, как сказал бы классик - «Остапа понесло».

Прямо в этой самой таверне, перед взором моим и всех присутствующих развернулась картина маслом: космос, планеты, звёзды, сновали какие-то спутники и космические, неведомые всем и мне, в том числе, корабли, летали вокруг космонавты, махая всем руками и хором крича, как один - "ПОЕХАЛИ!". А я всем присутствующим, и мушкетёрам и тем разодетым придворным, и дядечке, что подавал нам пирожки, вино и компот, всем зевакам, что повалили сразу в зал таверны, что-то такое рассказывала: то ли про Юрия Алексеевича Гагарина, то ли про телевидение, в общем всё, что помнила из тогдашних передач по телеку из программы «Время», про космос и запуски ракет на Луну, что вызывало у средневековых зрителей и слушателей почти благоговейное недоумение. И даже саму музыку из этой самой программы «Время» сыграла на чем-то, напоминающем то ли пианино, то ли клавесин, правда одной рукой, чем вызвала бурные аплодисменты тамошней публики. Нам тогда по сольфеджио в школе давали задание подобрать на слух любимую музыку, я подобрала эту, про космос, а во сне её сыграла своим мушкетерам и всем, кто пришёл меня послушать. Все были в диком восторге. Не помню дальше событий, но помню, что проснулась от того, что мама меня разбудила тычком, прокричав, что пора вставать и если я опоздаю, то она мне чего-то там не купит. Надо ли говорить, что после такого сна, все остальные проблемы меня уже мало интересовали. Я весь день не могла от такого видения прийти в себя и целый день на переменках по нескольку раз пересказывала сон моим подружкам, чем вызывала гомерический хохот и скабрёзности у наших пацанов из класса.

Но самое интересное, спустя двадцать дней, после всех случившихся событий и моего феерического сна, Сашкина мамаша, напившись в стельку, избила сеткой с бутылками из-под водки какого-то маньяка, который вздумал в подворотне на неё напасть, чем сотворила невероятный шум, так как глотка у неё была - будь-здоров. На что примчались менты и повязали обоих: и её и маньяка. Им оказался какой-то рецидивист, которого, что-то долго разыскивали, и благодаря "бдительной гражданке", как тогда сказали, опасный преступник и рецидивист был пойман. Санькину мамашу на заводе, где она работала, наградили путёвкой на лечение в санаторий для алкоголиков, а Саньку забрала бабушка и увезла к себе в другой город. Вот так закончились мои мучения. Вскоре все те неприятные события стали забываться, а родители на мой день рождения подарили мне всю трилогию про моих любимых мушкетёров.


В общем, с тех самых пор мои путешествия в иные миры и пространства стали частыми, и что интересно, встречали меня всегда и везде, во всех мирах, как говорится, на высоком и идейном, почти что с распростертыми объятиями. Жаль, записывать мои путешествия во снах мне придет в голову только через много-много лет, в следующем тысячелетии, но это уже будет совсем другая история.;

(Все, вышеизложенные события - чистейшая правда, все имена и фамилии - выдумка, кроме Атоса Портоса,Армиса и д`Артаньяна).


© Copyright: Хар Инга, 2017